Зеркало Гезелла позволяет наблюдать терапию со стороны, увидеть коммуникации, не вступая в терапевтическое взаимодействие с семьей. На меня произвел впечатление феномен алкогольной коммуникации в семье матери-одиночки и ее сына мальчика-инвалида. Очевидно, что компьютерная зависимость имеет ту же логику, что и алкогольная. Но меня удивило, как алкогольная коммуникация может транслироваться даже на такие социальные сферы, как, например, посещение школы. Системно-теоретическое исследование алкогольной зависимости, описанное Г. Бейтсоном в статье «Кибернетика Я: теория алкоголизма», открыло мне новое видение процесса коммуникации в семейной системе клиента. Я увидела много общего между алкогольной коммуникацией, описанной Г. Бейтсоном, и интеракциями, существующими в наблюдаемой нами семье. Генограмма наблюдаемой семьи img Просто поразительно, как, люди, не употребляющие алкоголь, демонстрируют поведение, свойственное алкоголикам. Мне хотелось бы поделиться с вами своими наблюдениями. Сопоставить их с вышеупомянутыми идеями алкогольной зависимости, представляющими большой интерес для понимания теории систем. Жизнь зависимого алкоголика условно делится на две стадии: трезвость и интоксикация. Если рассмотреть в этом ракурсе стадии взаимодействия идентифицированного пациента (И.П,), можно выделить «трезвое поведение»: * Фаза - хождение в школу, сепарация и социализация (что вызывает сопротивление системы и воспринимается ей как угроза гомеостазу). Предположим, это – трезвость. И «пьяное поведение»: * Фаза - состояние болезни, сидение дома, самоизоляция, которая принимается семейной системой. Это интоксикация. Одной из причин, по которой ребенок отказывается от посещения школы, является его неудовлетворительная жизнь в школьной среде. Свои визиты туда И.П. описывает, как тревожные моменты жизни, полные фрустраций и опасений. Его поведение в школе пассивно-агрессивное. Допустим, неудовлетворенная школьная жизнь подталкивает его к тому, что бы сидеть дома, не социализироваться. Соответственно, трудно ожидать от него, что некая процедура, укрепляющая паттерн его жизни, полный фрустраций и опасений, может изменить его тягу к самоизоляции. Следовательно, если «школьная жизнь» - тревожна, ошибочна, то «сидение дома» – исправление ошибки. Как у алкоголика трезвая жизнь ошибочна, а интоксикация – исправление ошибки. Таким образом, происходит взаимодополнение самоизоляции и социализации. Во многих случаях люди используют алкоголь и даже крайнюю интоксикацию как анестезию от обычного горя, обиды или физической боли. Что происходит с зависимыми алкоголиками: "горе", "обида" и "фрустрация" повсеместно используются ими как оправдание для выпивки. Нечто похожее я увидела в семье за зеркалом. Дети после серьезной перенесенной травмы перестают посещать школу, находятся какое-то время в изоляции от своих фактических возрастных потребностей, и функционально «превращаются в младенцев», за которыми ухаживают родители. Однако семья и ее субъекты повсеместно используют болезнь ребенка, как оправдание для невозможности сепарироваться, приобрести эмоциональную независимость. * Хождение в школу, как трезвость для алкоголика Семейное окружение мальчика уговаривают его пойти в школу, подобно тому, как близкие алкоголика уговаривают его быть сильным, бороться с искушением. Однако, после наступления того часа, когда ему надо было выходить в школу, а он остался дома, мотивация идти в школу обращается в ноль. Тоже самое происходит с алкоголиком, после первой рюмки. * Гордость Гордость И.П. заключается в том, что он МОЖЕТ ходить в школу. И когда он туда идет, то видит в этом великое событие. Его принцип жизни «Я могу» сталкивается с некой субстанцией «головной болью», с «сидением дома», которая бросает ему вызов. Когда в борьбе побеждает «сидение дома», это мальчиком рассматривается, как элемент от него никак не зависящий, помещенный вне границ самого себя. «Это не я не пошел в школу, это головная боль меня туда не пустила». Алкоголическая "гордость" последовательно сужает концепцию "Я", помещая происходящее вне границ его компетенции. * Гордость и симметрия Так называемая "гордость" алкоголика всегда предполагает реального или фиктивного "другого". У алкоголика с другим складывается конкретные отношения: либо симметричные, либо комплементарные. Когда И.П. постепенно инвалидизировали, он пытался бороться с мамой и бабушкой, которые призывали, заставляли его идти в школу, приводили самые разные аргументы. Теперь на попытки отправить мальчика в школу, он либо комплементарно противопоставляет болезнь, показывая ее во всей красе. Либо утверждает свою силу попытками противостоять болезни, «выучив учебник по физике за один день и успешно сдав экзамен». Однако это характерно для симметричных реакций, короткий период успешной борьбы ослабляет его мотивацию, и мальчик снова впадает в «пьяную стадию», т.е. остается дома и перестает ходить в школу. Симметричное усилие требует непрерывного присутствия оппонента. По мере усугубления ситуации, и патологического развития семейной системы, фокус борьбы смещается. Теперь ни мама, ни бабушка не в силах оказать на него давления, и И.П. вовлекается в новый тип симметричного конфликта. Он должен доказать, что не хождение в школу не помешает ему успешно ее закончить и социализироваться. Что он и пытался сделать на сессиях за зеркалом. Тем временем мальчик растет, у него появляются новые подростковые потребности, общаться с девушкой, например. Его отношения с той субстанцией, которая ходила бы в школу, социализировалась, общалась с друзьями, все ухудшаются, провоцируя неуверенность и парализуя возможность сдвинуться с точки. Юноша не может принять то, что его образ жизни не позволит ему сепарироваться, социализироваться, и достигнуть заветных желаний. Итак, можно сказать, что подобно тому, как отношения между алкоголиком и его реальным или фиктивным "другим" явно симметричны и явно схизмогенны, отношения между «пьяным поведением» ребенка, сидящего дома, находящегося в самоизоляции и другим «трезвым поведением» ребенка, посещающего школу, социализирующегося и сепарирующегося, имеют симметрический схизмогенез. Они подвержены эскалации. Гордость И.П. в том, что он может ходить в школу - это в известной степени ирония - целенаправленное усилие к испытанию "самоконтроля" со скрытой, но недвусмысленной целью доказать, что "самоконтроль" неэффективен и абсурден: "Это не работает". Финальным выражением для алкоголика служит действие – выпивка, а для нашего клиента после планирования во всех подробностях как он собирается в школу, разрешение самому себе туда не ходить. Героическая борьба с искушением остаться дома, заканчивается сидением перед монитором компьютера. * И.П. дома – так действует болезнь? Сказанное выше о «каторге симметричной гордости» - лишь половина картины. Состояние сознания алкоголика, борющегося с искушением выпить и состояние сознания наблюдаемого мною участника психотерапии, борющегося с искушением остаться дома, имеют много общего. Болезнь помогает и способствует тому, что бы он не ходил ни в какую школу. Очевидно, что это состояние крайне неприятно. У него есть альтернатива этому неприятному состоянию – остаться дома. С этой комплементарной уступкой, которую И.П. иногда видит как действие "назло" маме и бабушке, тревога, раздражение и паника исчезают, снижается потребность общаться с другими детьми в школе, в реальной жизни. Наш клиент погружается в виртуальную реальность, уверенно общается в чате, совершает виртуальные подвиги в онлайн игре, начинает (хоть и понарошку) жить взрослой жизнью, становится частью человеческого, пусть и интернет, но сообщества. Таким образом, мне было интересно понять, как вписался в систему симметричный схизмогенез, который свойственен алкогольным семьям. Такие паттерны, как неподчинение, неприятие, видеть подвиг на пустом месте - они фундаментальны, глубоко погружены в систему. Если брать за основу алкогольную коммуникацию, то не желание ходить в школу (а также болезнь, невозможность сепарации), является сама по себе системой, большей, чем семейная система клиента. Просто удивительно, но я увидела алкогольную семью с зависимым и созависимым поведением. Никто из субъектов взаимодействия не употребляет алкоголь, но все ведут себя, как пьяницы, как зависимые алкоголики. Юноша, обслуживая психологические потребности мамы и бабушки, вынужден быть в этой семье «алкоголиком». Там все друг к другу сильно привязаны и нормального формирования эмоциональной независимости в свое время не произошло ни у мамы мальчика, ни у него, соответственно. Г. Бейтсон в статье «Кибернетика Я: теория алкоголизма» выдвигал предположение о том, что алкоголик в трезвом состоянии действует в русле эпистемологии, хотя и традиционной для западной культуры, но неприемлемой с точки зрения теории систем; состояние алкогольной интоксикации дает алкоголику частичный и субъективный прорыв к более правильному состоянию сознания. Анализируя процессы взаимодействия в семейной системе клиента, я нашла подтверждение этих идей. Имея возможность в течение года наблюдать за работой двух мэтров отечественной системной семейной психотерапии, слушатели получают интересный опыт сравнения разных стилей работы. Примеряя замеченные различия к собственным потребностям, молодой специалист получает уникальную возможность определиться со своим будущим стилем работы, который, безусловно, будет выкристаллизовывать только в ходе последующей собственной практики. Но, тем не менее, на наш взгляд, начинающий системный психотерапевт начинает выделять отдельные, наиболее эффективные паттерны терапевтического воздействия именно при работе за зеркалом Гезелла.
Вход на сайт
Новые лица
-
Попкова Наталья Владимировна
Город: Нижний Новгород
подробнее...
-
Минченок Даниил Фёдорович
Город: Санкт-Петербург
подробнее...
-
Богданова Галина Николаевна
Город: Белгород
подробнее...
2014 © Справочник Психологи России. Соглашение о конфиденциальности | Правила